Неточные совпадения
Рассказ этот по языку и манерам был
рассказ самого простого, хорошего мужицкого
парня, и Нехлюдову было особенно странно слышать этот
рассказ из уст арестанта в позорной одежде и в тюрьме.
Лунёв слушал и молчал. Он почему-то жалел Кирика, жалел, не отдавая себе отчёта, за что именно жаль ему этого толстого и недалёкого
парня? И в то же время почти всегда ему хотелось смеяться при виде Автономова. Он не верил
рассказам Кирика об его деревенских похождениях: ему казалось, что Кирик хвастает, говорит с чужих слов. А находясь в дурном настроении, он, слушая речи его, думал...
Как раз под лампой, среди комнаты, за большим столом, на котором громоздилась груда суконного тряпья, сидело четверо. Старик портной в больших круглых очках согнулся над шитьем и внимательно слушал
рассказ солдата, изредка постукивавшего деревянной ногой по полу. Тут же за столом сидели два молодых
парня и делали папиросы на продажу.
Хмельной старичишка, приехавший с молодым
парнем, готовился было начать
рассказ о встрече своей с Антоном какому-то мельнику (что делал он без исключения всякий раз, как на сцену появлялось новое лицо), когда к кружку их подошел человек высокого роста, щегольски одетый; все в нем с первого разу показывало зажиточного фабричного мужика.
По
рассказам Савки, Селиван в этот раз был так взбешен, что Савке могло прийтись от него очень плохо; но Савка был
парень сообразительный и отлично знал одну преполезную штуку.
— Ишь ты дела-то какие!.. Поди угадай тут не знавши-то!.. — молвил один крестьянин, когда
парень, кончив
рассказ, принялся подбрасывать сушник в потухавший костер.
— Поди вот, влезь человеку в душу-то! — сказал он, кончив
рассказ. — Думал я, другого такого
парня на свете-то нет: кроткий, тихий, умный, богобоязный!.. Ан вон каков оказался!.. Истинно говорят: надо с человеком куль соли съесть, тогда разве узнаешь, каков он есть!.. Я ль его не любил, я ли не награждал его!.. И заплатил же он мне!.. Заплатил!..
В этой-то избушке и жил Петр Ананьев невыходно лет пятнадцать с Кузьмой-найденышем, ставшим уже ко дню нашего
рассказа рослым
парнем, которому он на беду себе и поведал в зимний вечер всю эту повесть своей жизни.